Авторская колонка. Банкротство физических лиц набирает обороты. Закон, который позволяет простым людям избавиться от банковского рабства, – это великий дар государства своим гражданам. Сначала, как и все инициативы и дары государства, люди приняли его настороженно. В плюсах, минусах и лазейках банкротства физических лиц разбирался арбитражный управляющий Игорь Вышегородцев. На заседании общественного совета при УФНС России по Воронежской области обсуждали этот закон. Все члены совета (за исключением меня) ругали его и говорили, что он выгоден только банкам. Выслушав всех, я попросил дать мне слово. Сергей Сергеевич Дуканов (тогда он был руководителем УФНС России по Воронежской области) разрешил мне высказать свою точку зрения. Банкам этот закон о банкротстве не выгоден. Банковское лобби долго тормозило принятие этого закона. Банкирам не выгодно такое списание долгов. А ведь происходит именно списание долга, это возможность жить дальше, не выплачивая ужасно высокие проценты по кредиту. Единственное жилье остается у физика-банкрота. После банкротства нет никаких ограничений на передвижение – как по России, так и за ее пределы. Нет ограничений на работу или бизнес. Новые кредиты дают с удовольствием, потому что после первого банкротства человек имеет право банкротиться только через пять лет. Это же отличный заемщик по версии банков! Прошло года два, не меньше, прежде чем люди поняли, что за подарок им сделало государство. Количество физиков-банкротов стало расти. И не только потому, что банки признавали банкротами директоров компаний. Но и потому, что люди сами подавали на банкротство [в отношении себя] из-за банковских займов или из-за невозможности выплачивать высокий процент по микрозаймам. Люди почувствовали вкус свободы кредитных выплат. И подарок для добросовестных, не способных платить по кредиту превратился в инструмент злоупотребления. Люди стали брать кредиты, чтобы их не отдавать. Люди стали считать, что арбитражный управляющий (примечание: арбитражный управляющий, который ведет процедуру банкротства физического лица, называется финансовым управляющим) просто обязан взять процедуру банкротства любого физического лица и без денег, просто даром, и спасти должника от финансовой ямы. Тогда, в первой редакции закона о банкротстве физических лиц, размер оплаты работы финансового управляющего составлял 10 тыс. рублей в год. Не 10 тыс. долларов и не 10 тыс. рублей в час. А 834 рубля в месяц. Запомните эту цифру. Когда приняли этот закон, мне позвонил знакомый: «У меня долг 3 млн рублей, хочу стать банкротом. Возьмешься?» Я спрашиваю: «А сколько ты мне заплатишь?» Он отвечает: «Ну вот сколько положено по закону – 10 тыс. рублей, столько и будет оплата». Я решил уточнить: «То есть я тебя освобожу от долга в 3 млн рублей, а ты мне заплатишь 10 тыс. рублей за это?» Он говорит: «Ну да, ты же обязан». Упс, но финансовый управляющий не обязан идти на процедуры банкротства, если ему это не выгодно. Так мы и расстались. Я не получил 10 тыс. рублей, а он был вынужден выплатить банку свой долг в 3 млн рублей. Государство поняло ситуацию и через некоторое время увеличило сумму оплаты работы финансовых управляющих до 25 тыс. рублей в год, а также добавило проценты за возвращение имущества, которое спрятал должник, и продажу его на открытых торгах. Спрос рождает предложение. Появились посредники, которые предлагали списание долгов. Реклама таких компаний заполонила интернет, радио и телевизор. Это были посредники, которые брали деньги за консультации с людей и сводили их с арбитражными управляющими. Но такие переплаты – это полбеды. Хуже, когда брали деньги за подачу иска и ничего не делали. Именно в Воронеже был случай подделки решения суда в начале процедуры банкротства физического лица. Такие консультанты взяли с человека деньги за банкротство, в фотошопе склепали решение суда и отдали заказчику. А дальше – трава не расти. По мере появления реальных списаний долгов через банкротство люди стали понимать важность этого механизма для законного решения проблем с долгами. Количество банкротств физических лиц стало расти и стало больше появляться злоупотреблений. Люди специально стали брать кредиты, [не имея цели] их возвращать. Некоторые стали перед банкротством переписывать свои дома, квартиры, дачи, земельные участки, машины, мотоциклы на родственников или на жену с последующим разводом. Самый смешной для меня случай (с точки зрения человека, который разбирается в банкротстве и любит профессиональный юмор), когда депутат за месяц перед своим банкротством подарил дом своей дочери. Смешно в этом то, что финансовый управляющий легко оспорил эту сделку и дом был продан в счет долгов. Мораль: прежде чем что-то делать незаконное, не надо думать, что все вокруг дураки. Суды стали внимательнее относиться к таким слишком ловким и якобы умным должникам. Суд или оспаривал все сделки должника за три года до банкротства, или, что стало очень распространено сейчас, не освобождал должника от долгов. Сейчас есть лазейка для банкротства без контроля, без финансового управляющего. Это банкротство через МФЦ. Государству важнее помочь списать долг населению, чем разбираться в истории долгов и наличии имущества. Там формальный подход, и если по критериям человек подходит под такое банкротство, то он сам подает документы. Чиновник из МФЦ их рассматривает (не имея юридического образования и опыта в банкротстве) и списывает долги. Какие были сделки за три года до банкротства? Есть ли в реальности дорогой мобильный телефон и золото у должника? Единственное жилье или роскошный дом, записанный на жену, с которой развелся формально по брачному контракту? Это всё не интересует чиновника. Он же не получает свой процент за возвращение кредиторам имущества должника. Ему важна формальность в правильно поданных документах. Так что пользуйтесь этим, пока есть возможность. Первым физическим лицом – банкротом в Воронеже стал Андрей Романенко. Его иск о банкротстве был подан в первую минуту 2 декабря 2002 года. Эта одна из технологий, позволяющая обогнать кредиторов и подать иск первым. Кстати, известный в Воронеже владелец «Павловскгранита» (Сергей Пойманов – прим. ред.) подавал иск о своем банкротстве как физического лица через канцелярию суда, а не в электронном виде. И когда его юристы пришли в суд (были одними из первых в живой очереди перед судом) подавать иск, уже ночью (в первую минуту нового дня) был подан в электронном виде иск о банкротстве Пойманова от его недружественного кредитора. Но это другая история.