Одна из улиц Ленинского района Воронежа названа в честь Семёна Моисеевича Кривошеина. Генерал Кривошеин отличился при взятии Берлина – в апреле 1945 года корпус под его командованием замкнул кольцо вокруг немецкой столицы. Но Великая Отечественная была не единственной войной, где довелось участвовать Кривошеину. Вчерашний гимназист Семён Моисеевич Кривошеин родился в Воронеже в 1899 году. Его отец был часовым мастером и в поисках заработка вскоре переехал в слободу Алексеевка (сегодня это город в Белгородской области). Мальчик учился в Острогожске, поскольку в Алексеевке гимназии не было. Родители мечтали, что сын получит образование, станет инженером-путейцем, обеспеченным и уважаемым человеком. После седьмого, предпоследнего, класса гимназии Семён приехал домой на каникулы. Летом 1918 года в Алексеевке формировалась дивизия Красной Армии, и Кривошеин вступил в неё добровольцем. Вчерашний гимназист попал в кавалерию. Воевал с Деникиным и Врангелем, участвовал в советско-польской войне. Стал командиром взвода, а после вступления в партию – комиссаром сперва эскадрона, а затем полка. Как вспоминал впоследствии Кривошеин, бойцы полка устроили новому комиссару испытание – предложили прокатиться на красивом коне. Подвох был в том, что этот жеребец отличался лютым нравом и никого, кроме своего хозяина, не признавал. Испытание Кривошеин выдержал. После Гражданской войны он продолжил службу в армии. В мае 1931 года окончил академию имени Фрунзе и стал начальником штаба механизированного полка. Все навыки ухода за конём и искусство верховой езды, которыми так гордился Кривошеин, враз оказались бесполезными. Новый род войск потребовал освоить технику, научиться водить танк и стрелять из него. Предстоящая война должна была стать войной моторов. Танки по-французски В 1935 году Чехословакия пригласила советских военных на манёвры своей армии. В состав делегации попал и Семён Кривошеин. После окончания манёвров все, кроме него, вернулись домой. А подполковнику Кривошеину объявили, что он отправляется на стажировку во Францию. Жалобы на слабое знание французского языка не принимаются – французский офицер, который по обмену поехал в СССР, прекрасно владеет русским. Значит, командир Красной Армии обязан в совершенстве овладеть французским языком! Садясь в такси у вокзала в Париже, Кривошеин пытался в уме сложить фразу по-французски, но шофёр его опередил: «Куда едем?». Водитель такси оказался одним из тех, с кем будённовец мог встретиться под Ростовом или Воронежем. За время стажировки в танковом полку Кривошеин не только овладел языком. Будучи фактически легальным разведчиком, он составил отчёты о состоянии французских танковых войск. Техника, которой гордились французы, уступала советской. Уставы и наставления были написаны как будто для прошлой войны. Самым же главным отличием от Красной Армии Кривошеину показалось отношение военных к своему делу. Солдаты и офицеры тяготились службой. Командир полка за два месяца лишь дважды проверил своих подчинённых, причём одна такая проверка ограничилась посещением столовой и похлопыванием по плечу повара. Выводы Кривошеина подтвердило время. Когда гитлеровцы маршировали по Парижу, французы говорили, что им надо было русских офицеров посадить в танки, а своих отправить водить такси. За успешную командировку Кривошеина наградили орденом Красной Звезды. Полковник Мелле В 1936 году Кривошеин снова отправился в европейскую страну. На этот раз танкисту предстояло не учиться, а учить других. В Испании шла гражданская война между республиканским правительством и мятежниками-франкистами. Гитлер и Муссолини поддержали сторонников генерала Франко. СССР, в свою очередь, оказывал помощь антифашистам. На судне «Комсомолец» в порт Картахена отправился груз танков Т-26. Для того времени это были современные боевые машины, не уступавшие итальянским и немецким танкам. Вместе с техникой плыла группа советских танкистов под командованием Кривошеина. Они должны были готовить испанские экипажи для Т-26. Перед выходом из порта Кривошеин предложил поставить на палубе судна 4 танка, чтобы в случае нападения фашистов можно было отстреливаться. Инициативу превратить пароход в крейсер не поддержали. Помощь Советского Союза республиканцам не афишировалась, и следовало соблюдать маскировку. По этой же причине советские специалисты в Испании скрывали свои имена. Сам Кривошеин получил псевдоним «полковник Мелле». Прежде чем приступить к обучению испанских танкистов, надо было отсеять ненадёжных. Среди добровольцев могли оказаться и агенты Франко, ведь выражение «пятая колонна» родилось именно тогда. Полковник Мелле объявил курсантам, что всем им необходимо пройти медосмотр. Чтобы воевать в раскалённом под испанским солнцем танке, требуется несокрушимое здоровье. Советские командиры внимательно изучили документы своих подчинённых. На медосмотре все как один испанские коммунисты и социалисты оказались здоровы. А у тех, кто вызвал подозрения, советский «доктор» находил шумы в сердце. Забракованных направляли в пехоту. Советские танкисты не только учили испанских товарищей, но и сами ходили в атаку. В результате контрудара под Сесеньей были уничтожены 2 батальона и 2 эскадрона франкистов, 10 орудий и 6 итальянских танков. За участие в этом бою полковник Кривошеин получил орден Ленина. У границ тайги дальневосточной В феврале 1937 года на смену группе Кривошеина из Советского Союза прибыла замена во главе с генералом Павловым. А бывший «полковник Мелле» вернулся в СССР на должность командира отдельной танковой бригады. Летом 1938 года комбрига неожиданно вызвали в Москву. Нарком обороны Ворошилов лично объявил Кривошеину о новой командировке. Но не в Европу, а в противоположную сторону – на Дальний Восток. В районе озера Хасан возник пограничный конфликт с японцами. На помощь пограничникам были стянуты дополнительные силы. Но при этом наша танковая бригада во время марша к месту боёв потеряла значительное количество танков по техническим причинам. Ворошилов потребовал разобраться, в чём истинная причина поломок — в заводском браке или в человеческом факторе. Кривошеин установил, что танки Т-26 подтвердили свою репутацию надёжной машины. Но командование бригады берегло технику и предпочитало готовить танкистов на учениях «пеши по-танковому». Недостаточная подготовка экипажей в итоге стала причиной выхода танков из строя. Те танки, что оставались на ходу, пошли в атаку на японские позиции. Вскоре Государственная граница СССР была восстановлена. Накануне большой войны 17 сентября 1939 года танковая бригада, которой командовал Кривошеин, перешла польскую границу и устремилась на запад. Вечером 20 сентября был получен приказ занять Брест, до которого оставалось свыше 120 км. К тому времени город был занят моторизированным корпусом немцев под командованием генерала Гудериана. Кривошеин прибыл в Брест и договорился об условиях передачи города советским частям. Общались немецкий генерал и советский комбриг без переводчика, поскольку оба владели французским. Судя по всему, дипломатом Кривошеин мог бы стать не худшим, чем военным. Вскоре после похода в Западную Белоруссию бригада Кривошеина приняла участие в войне с Финляндией. Танкисты совместно с пехотой вели наступление на Выборг. 13 марта бригада вышла на окраины города, а затем начала его штурм. В разгар боя внезапно пришёл приказ прекратить огонь. Война с Финляндией закончилась победой. С апреля 1941 года генерал Кривошеин командовал 25-м механизированным корпусом в Харькове. Сам танкист считал решение о формировании таких корпусов большой ошибкой и одной из причин неудачного начала Великой Отечественной. Вместо небольших танковых бригад, полностью укомплектованных и обученных, создавались огромные соединения, для которых не хватало ни техники, ни кадров. В корпусе Кривошеина оказалось меньше трети положенных танков, причём все они были устаревшими. Командиров было примерно 50% от штата. Артиллерии не было никакой. Автомашин с трудом хватало на подвоз продуктов в мирное время. С этими силами вскоре пришлось выступить к фронту. На фронтах Великой Отечественной 30 июня 1941 года корпус развернули в районе Киева, затем перебросили в Белоруссию. Но даже в той напряжённой обстановке небоеспособное соединение в бой кидать не стали. Мехкорпус вначале пополнили людьми из разбитых соединений, артиллерией и автотранспортом, а также усилили тремя десятками танков Т-34. С июля 25-й корпус уже участвовал в тяжёлых боях на Бобруйском направлении. В сентябре мехкорпус расформировали, а его командир получил назначение в управление боевой подготовки танковых войск. Генерал Кривошеин написал пять рапортов с просьбой отправить его на фронт. Лишь в 1943 году он снова стал командиром мехкорпуса. За бои на Курской дуге корпус преобразован в гвардейский, а его командир стал генерал-лейтенантом. В начале 1944 года, после лечения в госпитале, Кривошеин стал командиром 1-го мехкорпуса. Особенностью соединения была большая доля иностранной техники, прежде всего американских танков «Шерман». Видимо, командование решило, что знакомый с французскими танками разберётся и в американских. С этим соединением Кривошеин освобождал Белоруссию и Польшу и дошёл до Берлина. 26 апреля танкисты соединились с частями I Украинского фронта и замкнули кольцо окружения вокруг немецкой столицы. Победу генерал встретил в районе берлинского парка Тиргартен, всего в двух улицах от рейхстага. За умелое командование корпусом и личное мужество Семёну Кривошеину присвоено звание Героя Советского Союза.